Я и пальма.

Вчера я съездил в лес, к лисам, которых зимой кормил собачьим кормом. Лес там не весьма фотогеничный, особенно после зимы, особенно, после того, как его вдруг решили чистить от подлеска. Тем не менее я положил кофр в багажник. Шатаясь по лесу я вспоминал почему-то зимний Тянь-Шань и милую «Смену-8м», которую я тогда взял с собой вместо гламурного «Киева». И теперь, снимая очередной изумительно банальный подснежник, унылое и беспомощное говно, которое целиком является результатом работы ласковой автоматики, а не моих чувств и мыслей, я думал, что еще пару лет назад я бы ни за что его не снял. Ни за что, потому что ,воспитанная в иные времена, культур-маультура отношения к материалу во мне хоть чуточку тогда еще оставалась.

Раньше только Большой фотограф мог позволить себе отбить ради одного сюжета несколько рулонов пленки. В этом состояло драматическое отличие между ним и наивным любителем, который в аналогичном случае делал один, максимум два кадра. При равных, для примера, технических и умственных возможностях профессионала и наивняка, во всяком случае, в сотоветствии с теоремой Виннера, шансов получить действиетльно хороший кадр у циничного профи было намного больше. И он, сука с этой сияющей высоты насмехался над букашками-дилетантами, копошашимися где-то далеко внизу. Для них, наивных, хороший кадр был большой удачей и редкостью, -- вероятность совпадения момента нажатия кнопки и виановского «прекрасного мгновения» космически мала. Для «большого мастера» с камерой, скорострельной, как MG42, эта «удача» была привычной находкой в каждой второй серии.

Цифра уничтожила это неравноправие. Стоимость кадра приблизилась к нулю а геморройность проявки-печати развеялась, как утренний туман. И что же? А ничего. Толпы мастеров визуальных искусств с камерами, которые даже присниться не могли великим и ужасным мастерам каких-то жалких пятнадцать лет назад. Но почему-то вместо, казалось бы теперь настолько технически доступных  внятных продуманных ширдевров дикие завалы беспомощных говнищ. Мышление «я и пальма», как оказалось, не истребимо, оно зашито в тайный генетический код. Еще десять лет назад, выставка, суть возможность показать свои работы кому-то кроме друзей и родственников, была дорогим удовольствием и предметом гордости. Сейчас каждый дурак может набрать тысячи «лайков». Странным образом сложилось так, что людей с космической фототехникой в выходной в парке больше, чем людей в приличных джинсах. На фтофорумах обсуждают «бокэ», но никогда не говорят о художественных аспектах картинки. В борьбе с последствиями этой трагической коллизии создаются внешние автоматические улучшайзеры беспомощных мозгов, вроде инстаграмма, прячушего с помощью ласковых фильтров импотенцию и авитаминоз творцов. И все равно все зря. Завалы говнищ с гламурным бокэ неудержимо растут. 

И теперь я тоже с удовольствием погажу в эту кучу. Раньше рука не поднималась снимать всякое говно, но сейчас уже нет сил ее удержать. Она сука тянется и тянется фоткать блевотных котиков. Под катом картинки, которые еще в прошлом году я бы не то чтобы не позволил себе показывать, -- я бы их просто не снял. Но вот. Я был в лесу и кучка в десяток мегабайтов заботливо отложена на далеких винчестерах.  Сказал же классик, не ищите урну, бросайте прямо здесь -- здесь итак насрано!