Когда-то в юности, отцы-методологи учили меня, что всякая общественная или организационная структура проходит в своем развитии три обязательных этапа. Первый этап обеспечивают романтики, подвижники и гении, которые долбят лбами стену сопротивления социума и, в конце концов, превращают новое и непонятное в общепринятое. Романтикам достается, как правило, умеренное количество бабла и посмертная слава. После них приходят профессионалы, которые садятся верхом на модный тренд и бездушно рубят бабло, создавая качественный стабильный продукт. Профессионалы в конце концов вырождаются вместе с тредндом и, когда от наследия гениев и романтиков остаются лишь формальные фрагменты скелета, их вытесняют бюрократы, формалисты и бездарые эпигоны. Итак три этапа, первый -- зарождение и развитие, второй -- стабильность и третий -- стагнация и декаданс. Собственно третий этап того, что возникло в искусстве после революционных открытий конца 19-го и начала 20-го века, мы наблюдаем сейчас.
Буквально вчера я имел противную беседу с мерзким музыкальным снобом и наконец понял почему искусство (настоящее искусство, конечно) так отвратительно, а все что не гадко, снобы считают попсой. Музыка, которую противно слушать, картины, вызывающие блевотные позывы, объекты и инсталляции созданные так, чтобы вызывать омерзение, брезгливость, ужас, нудные фильмы с гадкой картинкой, которые нет сил смотреть после пятой минуты ... Это все настоящее искусство, а остальное -- голимая попса и гобелены с оленями над диванчиком. Так вот, благодаря этому мудаку-снобу, я понял что это самое высокое «искусство» потребляется (именно потребляется) для того, чтобы демонстрировать неземную интеллектуальность, отличающую «потребляющего» от всего остального быдла. Для того, чтобы сделать этот эффект более действенным и очевидным, все объекты этого настоящего искусства как можно дальше дистанцируются от чувственного наслаждения. В части чувственной они должны быть кристально омерзительны, чтобы дать возможность потребителю наслаждаться (собой) интеллектуально.
Но поскольку с интеллектом перебои, (не всем подвезли) чтобы не перегружать слабые мозги потребителя, эти шедевры не особо наполнены интеллектуальным содержанием. А зачем, собственно, мы ведь уже обозначили, что наслаждаемся не чувственно, а умственно. Этого вполне достаточно для того, чтобы потребитель наслаждался изумительным, возвышенным и исключительным собой.
Короче, дорогие творцы и ценители современного искусства, желаю Вам всю жизнь в машине слушать свой Pussy Riot!
Буквально вчера я имел противную беседу с мерзким музыкальным снобом и наконец понял почему искусство (настоящее искусство, конечно) так отвратительно, а все что не гадко, снобы считают попсой. Музыка, которую противно слушать, картины, вызывающие блевотные позывы, объекты и инсталляции созданные так, чтобы вызывать омерзение, брезгливость, ужас, нудные фильмы с гадкой картинкой, которые нет сил смотреть после пятой минуты ... Это все настоящее искусство, а остальное -- голимая попса и гобелены с оленями над диванчиком. Так вот, благодаря этому мудаку-снобу, я понял что это самое высокое «искусство» потребляется (именно потребляется) для того, чтобы демонстрировать неземную интеллектуальность, отличающую «потребляющего» от всего остального быдла. Для того, чтобы сделать этот эффект более действенным и очевидным, все объекты этого настоящего искусства как можно дальше дистанцируются от чувственного наслаждения. В части чувственной они должны быть кристально омерзительны, чтобы дать возможность потребителю наслаждаться (собой) интеллектуально.
Но поскольку с интеллектом перебои, (не всем подвезли) чтобы не перегружать слабые мозги потребителя, эти шедевры не особо наполнены интеллектуальным содержанием. А зачем, собственно, мы ведь уже обозначили, что наслаждаемся не чувственно, а умственно. Этого вполне достаточно для того, чтобы потребитель наслаждался изумительным, возвышенным и исключительным собой.
Короче, дорогие творцы и ценители современного искусства, желаю Вам всю жизнь в машине слушать свой Pussy Riot!
