Я слетал попить кофе в Стамбул, перед этим почти год безвыездно проведя на Украине. После долгого времени на родине, первым неожиданным и впечатляющим событием оказывается улыбка мента. Мент смотрит на тебя и искренне улыбаясь, если уж не губами, то по крайней мере глазами и говорит «Мерхабан!» (Ахлан а сахлан / Намасте / Нелло / Монинг / Ассаламуалейкум / Намаскар, и т.д.) С этого момента вокруг открывается новый мир. Мир, где принято уважать личность и труд всякого, где искренняя доброжелательность является безусловной нормой, где племянники прокуроров могут достигать любой степени охуения, но таинственным образом, как правило остаются в рамках общечеловеческих норм. Этот мир закрывается кислой миной родного пограничника в стеклянном очке, делающим тебе великое одолжение, нисходя с небес для того, чтобы заглянуть в твой паспорт. Последний засов между «тем» и «этим» миром задвигают седые строгие мужчины в кожанках, вертящие ключи с от машин на пальцах, встречающие на выходе из зоны прилета -- «Куда едем? Таакси, чиста-недорага!» Здравствуй, родина! До новых встреч, чурки-нерусские.
В Одессе, возле подвальчика с продуктовой лавкой на углу Коблевской и Островидова странный мужичок торговал молоком и кефиром. Он слыл местным сумасшедшим, каковых в старой Одессе изрядное количество, и всякому, кто соглашался его выслушать, рассказывал свои стихи. Своему соседу, стоматологу Когану, он посвятил строчки -- «быть врачом не может тот, кто на тротуар плюет». Не может, а доктор Коган не может не плевать на тротуар, соотечественники не могут донести окурок до урны, менты, да что там менты, даже продавцы в приличных магазинах не умеют улыбаться, я уж молчу про улыбку в ответ на «sorry», наступившего на ногу. Не могут, блин не могут не парковаться под «крестиками», не могут не хуярить по встречке, не могут пропустить выезжающего из двора. Нихуя не могут, могут вдоль дорог наставить унылых крестов, надеть паленую черную футболку Moschino и скривить рожу «какое-вы-все-тупое-гамно-как-вы-все-меня-заебали» и смотреть на окружающий мир с унылой брезгливостью. Здравствуй, родина, я ненавижу твое уебанство, мне на твоих серых просторах катастрофически е хватает улыбок, я задыхаюсь здесь и, как глотка воздуха жду очередного «Please yor visa and passport, sir ...»
